Сентябрьские 2001 года террористические акты в США и последовавшие за ними события знаменуют собой важную веху в историческом развитии государств Ближнего и Среднего Востока и вносят серьезные коррективы в формирование новой структуры международных отношений, как в данном регионе, так и в мире в целом.

В последние десятилетия ХХ века терроризм и экстремизм стали заметным явлением в жизни некоторых государств Ближнего Востока и существенно расширили конфликтный потенциал региона, который в прошлом ассоциировался в массовом сознании в основном с арабо-израильскмм конфликтом.

Стабильность и предсказуемость развития политической и военно-стратегической ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, в регионах прилегающих к границам СНГ, а также обеспечение прочного мира и безопасности становится сегодня основным императивом российской внешней политики на Ближнем Востоке. Снижение уровня конфронтационности там будет способствовать нейтрализации аналогичных или схожих деструктивных процессов на территории России и в границах постсоветского геополитического пространства.

Сохраняется значение ближневосточного региона и в качестве одного из основных источников энергоресурсов, важнейшего узла пересечения мировых коммуникаций, емкого рынка сбыта валютно-доходных товаров. В этой связи к категории долгосрочных российских ближневосточных интересов можно отнести создание благоприятных условий для оптимального развития сотрудничества России со странами Ближнего и Среднего Востока, российского участия в проектах их экономического развития на двусторонней и многосторонней основах, доступа наших товаров, в т.ч. военно-технического характера, на рынки стран региона.

С недавних пор особое внимание политологов и экономистов на Ближнем Востоке и за его пределами все больше привлекают динамично развивающиеся отношения между двумя крупными государствами региона – Сирией и Ираком.

Начавшаяся еще при жизни сирийского президента Хафеза Аль-Асада на рубеже 1996-1997 г.г. постепенная нормализация двусторонних отношений, получила дальнейшее, ускоренное развитие после прихода к власти в САР его сына Башара Аль-Асада, который, судя по всему, не отягощен грузом политических амбиций и обид прошлых лет и имеет неплохие личные контакты с молодым поколением правящей элиты Ирака. Действительно, сегодня сирийско-иракское сотрудничество переживает ускоренное развитие

В течение последних лет между двумя странами не прекращается обмен визитами на достаточно высоком уровне. Открыта сирийско-иракская граница, сняты ограничения на выдачу виз гражданам двух стран. Увеличился объем двусторонней торговли. Подписан ряд важных соглашений в области торговли, транспорта и связи. В 2000 г. Ирак открыл секцию защиты своих интересов в Дамаске. Иракские власти отдали указание всем своим партийным организациям (местным и зарубежным) поддерживать политику сирийских властей. Багдад резко ограничил активность базирующихся в Ираке противостоящих Сирии группировок. Аналогичные меры приняли и в Дамаске. 19 мая 2001 года в Багдаде открылась секция защиты сирийских интересов в Ираке.

Многие на Ближнем Востоке полагают, что, налаживая связи с Багдадом, Б. Асад стремится продемонстрировать свою независимость в принятии политических решений, а также заявить о своих претензиях на лидерство в Арабском мире. В то же время, молодой сирийский лидер рассматривает Ирак наряду с Ираном в качестве “стратегической глубины” для реализации региональной политики САР и выстраивания отношений Дамаска с США и Израилем. Недаром в ряде западных и арабских СМИ появились в последнее время публикации о планах строительства “стратегической железной дороги Тегеран - Багдад - Дамаск с выходом к Средиземному морю”, а прошедшие весной этого года ирако-иранские контакты по урегулированию спорных вопросов между двумя странами оказались на редкость результативными и обнадеживающими.

В условиях укрепления турецко-израильского военного альянса на фоне отсутствия какого-либо заметного прогресса в арабо-израильском урегулировании Дамаск активизировал свои связи в военной области с Ираком. Багдад, со своей стороны, заинтересован в восстановлении своих вооруженных сил (ВС) за счет возможных поставок из САР запчастей и военного оборудования советского производства, которыми, как известно, более чем на 80% укомплектованы сирийская и иракская армии.

По данным издающегося в Лондоне арабского еженедельника “Аль-Кудс Аль-Арабий” в конце 2000 года командующий одной из элитных частей сирийской армии, родной брат Башара Аль-Асада Махер в течение нескольких дней находился с неофициальным визитом в Багдаде, где встречался с младшим сыном Саддама Хусейна Кусаем, и обсуждал вопросы двустороннего сотрудничества в области обороны и безопасности. Вслед за этим по указанию Б. Асада была образована специальная комиссия в составе высокопоставленных военных и сотрудников спецслужб под руководством вице-президента САР А.Х. Хаддама для осуществления контроля в вопросах развития военных связей с Ираком. В ходе ответного визита высокопоставленного иракского представителя в Дамаск в январе 2001 года обсуждались планы совместных сирийско-иракских оборонительных действий в случае нападения Израиля на одну из сторон.

В январе 2001 года премьер-министр САР М. Миро и вице-президент Ирака Т.Я. Рамадан подписали соглашение о таможенных тарифах, предусматривающее постепенное сокращение и снятие значительного числа ограничений на развитие торговли между двумя странами (соглашение о совместной зоне свободной торговли). Для Дамаска развитие торговых связей с Багдадом служит одним из важных элементов ускоренного развития национальной экономики. Сирия также стремится утвердиться на иракском рынке в ожидании снятия санкций СБ ООН с Ирака, для которого развитие торговли с соседней Сирией способно облегчить бремя этих ограничений. Ожидается, что объем двусторонней торговли (сирийский экспорт в Ирак осуществляется в основном в виде контрактов в рамках действующих программ ООН “нефть в обмен на продовольствие”), составлявший в марте 2001 г. 500 млн. долл. может удвоиться или даже утроиться к середине 2002 года.

Сирия реализует планы возобновления транспортировки иракской нефти через свою территорию с дальним прицелом. По некоторым данным, Сирия уже в ближайшее время начнет испытывать острую нехватку собственного жидкого углеводородного сырья. Между тем доходы от нефти (около 3-3,5 млрд. долл. в год, по неофициальным данным) играют ключевую роль в поддержании сирийской экономики, особенно в финансировании оборонных статей бюджета и закупок военной техники и вооружений за рубежом. Из-за падения и резких колебаний мировых цен на нефть в текущем году многие экономические и оборонные программы Дамаска оказываются под угрозой срыва. В этой ситуации Сирия активизирует экономические контакты с Ираком, в том числе и по вопросу прокачки иракской нефти, доходы от которой могут ориентировочно составить до 400 млн. долл. в год. В 1997-1998 г.г. были подписаны контракты на прокладку новой нитки нефтепроводов по линии Киркук-Банияс, возобновление старой, а также строительство нового нефтеперерабатывающего завода в Баниясе, что, по расчетам сирийских экономистов, должно существенно пополнить доходную часть бюджета. В ноябре 2000 г. Б. Асад принял решение возобновить прокачку нефти по действующему нефтепроводу Киркук-Банияс (500 миль), через который ежедневно пропускается около 150 тыс. баррелей нефти. После завершения ремонта мощность указанного нефтепровода составит 800 тыс. баррелей в день. Для проблемной сирийской экономики это чрезвычайно важно. Сирия покупает нефть у Ирака по цене 10-15 долларов за баррель, перерабатывает ее и экспортирует продукты переработки наряду со своей нефтью по существующим мировым ценам. Транспортировка значительного количества иракской нефти через территорию Сирии осуществляется в обход санкций СБ ООН. От поставок свой нефти в Сирию Багдад может получать около 2 млн. долларов в день.

В этом контексте понятно, почему дипломатические демарши, предпринятые представителями американского конгресса в ходе их визита в Дамаск во второй половине ноября 2001 г. с целью повлиять на позиции Сирии в отношении Ирака не увенчались успехом. Сирийский президент решительно отверг возможность причастности Багдада к событиям 11 сентября в США как бездоказательное обвинение.

Похоже, прежняя настороженность в отношениях двух стран уходит в прошлое. При этом не столь уж и важно, является ли сирийско-иракское сближение “союзом по любви” или “браком по расчету”. Главное, что этот процесс объективно отвечает экономическим интересам России в ближневосточном регионе.

Как Сирию, так и Ирак связывают с Россией десятилетия тесного сотрудничества. Возникшее в начале 90-х годов охлаждение в отношениях России с этими государствами оказывается на деле легко преодолимым. Особенно, если на то есть добрая воля и обоюдная заинтересованность. Репутация России как надежного торгово-экономического партнера на сирийском и иракском рынках хорошо известна. Крупнейшие по меркам региона гидроэнергетические объекты, построенные при помощи России на Ближнем Востоке, находятся также на территории этих стран. В Сирии и Ираке служили и работали сотни и тысячи российских советников и специалистов. Десятки тысяч сирийцев и иракцев получили среднее техническое, и высшее образование, ученые степени и звания в гражданских и военных учебных заведениях России и бывшего СССР. Многие из них женились на россиянках и увезли их к себе на родину.

Сегодня, многие представители российских властных, государственных, экономических структур, научно-исследовательских центров, оказывающих влияние на принятие политических решений, выступают за развитие сбалансированных, взаимовыгодных отношений со всеми государствами Ближнего и Среднего Востока, в том числе и Израилем, где 20% населения говорят по-русски. Да и для проведения активной политики на Западе Россия должна иметь крепкий и надежный “тыл” на Востоке.

Особую активность здесь проявляют российские нефтяные и газовые компании, которые уже сегодня имеют весьма неплохие доходы от иракской нефти (по некоторым данным, госкомпания “Зарубежнефть” зарабатывает от экспорта иракской нефти около 400 млн. долл. США в год), а в будущем намерены получить права на разработку наиболее перспективных месторождений Ирака и добычу там нефти. Однако в случае ужесточения санкций в отношении Ирака, тем более нанесения США ракетно-бомбовых ударов по иракской территории деятельность российских компаний на местном рынке может оказаться под угрозой. В этой связи соответствующие российские организации дальновидно стремятся выиграть тендер на сооружение новой нитки нефтепровода Киркук-Банияс и ремонт старой нитки, значительная часть которых проходит по территории соседней Сирии. Вообще, деятельность российских компаний на сирийском и иракском рынках может оказаться весьма успешной, особенно, если она будет увязываться с проблемой реструктуризации многомиллиардных сирийских и иракских долгов РФ. Не за горами также приватизация государственной собственности в этих странах, немалая часть которой была создана с помощью нашей страны. Хорошие перспективы в Сирии и Ираке имеют российские оборонные предприятия, а также компании, работающие в сфере новых информационных технологий и связи.

Очевидно, эти и другие соображения были приняты во внимание вице-премьером Ирака Т. Азизом, который накануне своего визита в феврале с.г. в Пекин и Москву неожиданно для многих посетил Дамаск. Действительно, правящие элиты Сирии и Ирака все еще рассматривают Россию как одну из возможных альтернатив доминированию США в регионе и ждут от Москвы более последовательной и активной политики на Ближнем Востоке.

Таким образом, Россию связывают с Сирией и Ираком не только подписанные в 70-80-ые годы договоры о дружбе и сотрудничестве (которые, судя по всему, нуждаются в адаптации к новым международным реалиям и задачам двустороннего сотрудничества), но и конкретные общие деловые интересы, что придает нашим отношениям особую устойчивость и перспективу.

Примечание: частично указанный материал опубликован в “Независимой газете” № 84 от 25.04.2002 г.