по материалам Института исследований внешней политики (США)
15 января 1979 года иранский шах Мохаммад Реза Пехлеви и его семья в последний раз покинули страну. После короткого периода скитаний по Египту, Марокко, Багамским островам и Мексике, во время которого последний шах скончался, семья Пехлеви обосновались в Соединенных Штатах, где они долгое время считались пережитком ушедшей эпохи, оцененным лишь определенным поколением в иранской диаспоре. Семья шаха пережила несколько трагедий; двое из его детей покончили с собой. В целом, семья старательно поддерживала фасад королевской семьи без королевства или людей, стоящих за ними, высмеиваемых одними, уважаемых другими, но в основном игнорируемых из-за их неуместности. В сентябре 2022 года в Иране начались массовые протесты после смерти в полиции молодой женщины Махсы Джины Амини, которые вспыхнули по всей стране и затронули иранцев всех социальных классов, всех этнических групп и всех регионов. Общины диаспоры также отреагировали митингами в поддержку иранских женщин, требуя справедливости в деле Амини и всех других, кто был арестован, подвергнут пыткам и казнен после ее смерти. Массовые митинги прошли в Лос-Анджелесе, Торонто, Нью-Йорке, Вашингтоне, Мюнхене, Берлине, Париже и других городах. Этот период предоставил стал моментом истины для иранской диаспоры, которой настало время ответить на вызов и объединить различные политические силы, чтобы создать коалицию, которая могла бы представлять большинство иранского народа, в Иране и за его пределами. 10 февраля 2023 года, после почти пяти месяцев непрерывных протестов восемь лидеров различных движений собрались в Джорджтаунском университете, чтобы представить единый фронт оппозиции за рубежом. Четверо участвовали виртуально — известная правозащитница и лауреат Нобелевской премии Ширин Эбади, актриса и активистка Голшифтех Фарахани (которая также выступала от имени бывшего капитана иранской национальной сборной по футболу Али Карими) и Абдулла Мохтади, лидер курдской партии Комала (которая действует в Иракском Курдистане). Другими четырьмя, присутствовавшими на мероприятии, были активистка и актриса Назанин Бониади, активист Масих Алинеджад, Хамед Эсмаилион, потерявший дочь и жену во время полета авиакомпании Ukraine Airline, который был сбит КСИР в январе 2020 года, и наследный принц Реза Пехлеви, как предполагаемый лидер. Послание состояло в том, что там, на этой сцене, монархисты и левые, религиозные и светские, левые и правые могут объединиться, чтобы свергнуть режим Исламской Республики и установить что-то новое. Участники договорились об общих чертах того, как будет выглядеть их видение Ирана, и, возможно, на тот момент было невозможно сказать что-либо сверх этого, но это не выходило далеко за рамки определения Ирана как либеральной демократии. Что это значит для Резы Пехлеви, который сказал, что он может вернуться на трон, а может и не вернуться? Что это значит для Мохтади и этнических и религиозных меньшинств? Какие сдержки и противовесы Ширин Эбади хотела бы видеть в новом правительстве? Как будет проходить переходный период? Каково место Запада в этом движении? Все эти вопросы остаются открытыми.
В этой связи целесообразно напомнить опыт «революции 1979 года» с точки зрения эффективности движения и сообщений. В то время было много разных фракций с разными видениями и надеждами, но они приняли руководство одной (что оказалось в конечном счете пагубным для страны, и у каждой группы были разные представления о том, какой будет роль аятоллы Хомейни после революции), у них были четкие приоритеты в политической системе. За месяцы, предшествовавшие моменту встречи в Джорджтауне в феврале 2023 года, была запущена кампания в социальных сетях, направленная на установление статуса Резы Пехлеви как лидера движения. Он появлялся почти на всех новостных каналах, заявляя, что между светской демократической республикой и восстановлением монархии он предпочитает первое второму (если, конечно, народ Ирана не попросит его вернуться на трон). Но, хотя он не просит, чтобы к нему обращались как к наследному принцу, он, очевидно, не отказался от этого титула. В приглашении на это мероприятие в Вашингтоне, округ Колумбия, в английской версии он был назван «Его превосходительство», но в персидской он был «Шахзаде», что по-персидски означает «Наследный принц». Это создало неразбериху там, где ее не должно было быть. Нелегко объединить такое разнообразное, разделенное политическое сообщество, как иранская диаспора. Каждая группа приходит с разными травмами из разных периодов и разнообразным опытом. По оценке иранского профессора Маджид Мохаммади на сегодня существует три основные ветви диссидентского движения в иранской диаспоре. Первая — это левая, социалистическая, «пробудившаяся» группа, которая хранила молчание последние полгода, но теперь появляется, чтобы выступить с заявлениями против наследного принца Пехлеви. Эта ветвь имеет небольшое влияние, и «они ничем не руководят». Вторая — это «исламистская реформистская» группа, пытающаяся выделиться, делая заявления против режима. Они не хотят, чтобы правительство выжило, но они сталкиваются с высоким уровнем рецидива исламизма. Третья ветвь включает «обычных людей» в США, которые расширяют ряды антиисламистского движения в Америке. В основном это иранские иммигранты, которые эмигрировали не по экономическим причинам, а как «социальные иммигранты». Процесс исламизации подтолкнул их к иммиграции на Запад, чтобы найти «настоящую и регулярную» жизнь. Хотя «поколение Z» (иранцы, родившиеся в конце девяностых годов ХХ века), активно пытаются сменить правительство, оно недостаточно многочисленно, чтобы противостоять аппарату подавления режима. По официальным иранским оценкам, из 700 000 человек, вышедших на улицы для демонстрации против режима, судебные органы арестовали «более 80 000». Мотивация иранской диаспоры заключается в преследовании пяти целей: (1) устранение лобби режима в США и Европе, (2) нейтрализация пропаганды режима, которая направляется через исламские центры и мечети, (3) оказание «максимального давления» на правительства западных стран с целью изоляции режима, (4) предотвращение возобновления переговоров по СВПД и вместо этого усиление санкций, и (5) объявление Корпуса стражей исламской революции (КСИР) террористической организацией и подвергание это к санкциям. Таким образом, основная цель иранской оппозиции за рубежом — нейтрализовать пропаганду правящего режима и признать КСИР террористической организацией. Несмотря на то, что европейцы в целом сочувствуют внесению КСИР в список террористических организаций, многие страны не смогли довести дело до конца. По некоторым оценкам, в Европе и Северной Америке насчитывается от 5 до 7 млн иранцев, и это число растет. Все иранцы очень активны в голосовании. Они активны в бизнесе, они активны в политике, они активны в культуре, поэтому они окажзывают реальное влияние. Недавно в Нью-Йорке при участии членов Конгресса США прошел иранский парад под лозунгом движения «Женщина, жизнь, свобода». Американцы иранского происхождения нападают на организации в Америке, которые служат прикрытием для иранского режима. Одной из таких организаций является Национальный ирано-американский совет (NIAC). Его президент Трита Парси недавно была отстранена от выступления в Государственном университете Нью-Йорка в Стоуни Брук из-за ирано-американской активности. Всего год назад активность Ирана в США и Европе была ограниченной. Сейчас из миллионов иранцев на Западе от 500 000 до 700 000 заявляют о своем присутствии на демонстрациях на улицах таких городов, как Берлин, Торонто и Сидней. Растущее стремление иранской диаспоры обнародовать свою оппозицию режиму оказало влияние на средства массовой информации, знаменитостей и правительства. В то время как левые в США восхваляют хиджаб, такие знаменитости, как Анджелина Джоли и Ким Кардашьян, выступили в поддержку иранских женщин, вынужденных носить хиджаб. Канада, Германия и Франция отменили митинги, где антизападные и антиизраильские лозунги являются нормой, потому что они опасаются, что это заставит иранцев сражаться друг с другом на противоположных сторонах. Десятилетия назад большинство американцев придерживались «монолитного» взгляда на Иран, полагая, что весь Иран враждебен Западу. Сейчас это положение меняется. Успех иранской диаспоры в распространении идей движения на Западе является поводом для оптимизма, несмотря на бездействие администрации Дж.Байдена в отношении режима. Три уровня, которые оказались эффективными для активистов, включают в себя: (1) стремление повлиять на общественное мнение в обход официальных лиц и в обход маргинализации усилий активистов основными СМИ, (2) освещение в СМИ знаменитостей, привлеченных активистами, и (3) привлечение внимания к правительственным чиновникам. Неиранцы, которые поддерживают антиисламистское движение, могут продемонстрировать свою поддержку, открыв любой канал, который мог бы повлиять на общественное мнение в США и Европе.
Но пока у этой активности нет лидера, отсюда и была предпринята попытка создать некую компромиссную фигуру в лице Пехлеви.
Пока этот проект терпит крах. Например для того, чтобы показать, что видение будущего опирается на прошлое, Пехлеви на пресс-конференции сказал, что Иран приветствовал бы израильских экспертов по водным ресурсам для решения серьезных водных проблем страны. Справедливости ради, Иран столкнулся с кризисами из-за водоснабжения, ирригации, очистки и многого другого, и это одна из любимых тем для разговоров Пехлеви. Однако, кто был целевой аудиторией этого заявления? К людям, которые вышли на улицы в Иране в то время? Нет, это было сделано специально для того, чтобы привлечь внимание в Вашингтоне, чтобы показать, что один из самых взрывоопасных конфликтов на Ближнем Востоке, между Ираном и Израилем, будет разрешен в одночасье, если он вернется к власти, возможно, с американской помощью. Однако есть что-то странное в том, что он делает это заявление в тот конкретный момент, когда Израилем управляет крайне правая коалиция партий и политиков. Более того, это правительство теряет поддержку с каждой минутой, поскольку в Израиле в течение последних нескольких месяцев происходили массовые протесты. Это коалиция, которая заставила не только Саудовскую Аравию отступить от планов нормализации отношений, но заставила притормозить этот процесс ОАЭ и других подписантов «Соглашений Авраама».
Следует учитывать и еще одну вещь. Одним из популярных скандирований в Иране во время протестов было «Нах Шах михохим, Нах Рахбар; Нах бад михохим нах бадтар» («Мы не хотим шаха, мы не хотим [Верховного] лидера; мы не хотим плохого, мы не хотим еще хуже»), несмотря на то, что у большинства иранцев сегодня нет живой памяти о шахском режиме. Для них режим мулл или шахский режим — это вещи одинакового порядка. Это само по себе не может поддержать революционное или любое другое политическое движение. Хотя большинство иранцев родились в Исламской Республике и никогда не знали шахского режима, истории о зверствах тайной полиции САВАК передавались из поколения в поколение. Во время мероприятия в Джорджтауне в феврале 2023 года в иранских социальных сетях появился твитт Пардис Сабети, которая опубликовала фотографию своей семьи, празднующей создание новой оппозиции. Подпись гласит: «Сегодня, 44 года назад, наша родная страна погрузилась во тьму. Надеемся, что этот год принесет свет и солидарность #занзендегиазади». Примечательно, что ее отец на фотографии, — Парвиз Сабети, один из бывших руководителей САВАК,
Еще одна ошибка Пехлеви – это визит в Израиль. Пару месяцев спустя после учредительной встречи оппозиции, наследный принц решил взять свою семью в рамках визита в Израиль. Его пригласил и сопровождал министр разведки Израиля Гила Гамлиэль, незначительный политик, которая стремился выслужиться перед премьер-министром Биньямином Нетаньяху и отвечал за этот плохо организованный визит. Пехлеви, со своей стороны, подтвердил свою клятву снова сделать Иран и Израиль союзниками. Он был почетным гостем на церемониях в День памяти жертв Холокоста, посетил Стену плача и не потрудился посетить Харам аш-Шариф в нескольких метрах оттуда или упомянуть палестинцев даже мимоходом (в чем его отец, по крайней мере, был последователен). Он снова говорил об израильских экспертах по водным ресурсам, которые будут приглашены в Иран, и о тесном сотрудничестве, которое, несомненно, наступит. Несколько дней спустя после этого оппозиционное движение фактически довольно быстро распалось. Некоторые из оппозиционеров подчеркивали, что визит в Израиль не является главной причиной, но очевидно (достаточно увидеть сарказм, шутки и гнев в иранских социальных сетях по этому поводу сетях), что этот визит совершенно не способствовал возникновению у населения ощущения, что именно Пехлеви является лидером чего бы то ни было, не говоря уже об объединенном оппозиционном движении. Интересно, что через несколько дней после визита 32 члена Кнессета, представляющие большинство партий подписали письмо, призывающее министра иностранных дел поддержать азербайджанский сепаратизм в Иране. Оппозиционное движение Ирана не может быть построено на воспоминаниях о политическом воображении четырех или пяти десятилетий назад. Чтобы быть эффективным, руководство должно исходить изнутри Ирана и при моральной и материально-технической поддержке диаспоры, но оно не может вернуться к неопытным политическим лидерам с сомнительным доверием.