Налет израильской авиации 5 октября 2003 года на лагерь палестинской экстремистской группировки «Исламский джихад», расположенный недалеко от Дамаска, продемонстрировал определенную хрупкость нынешнего состояния «ни мира, ни войны» между Сирией и Израилем.

Данная акция стала первой, совершенной израильтянами по объекту, находящемуся на собственно сирийской территории, после подписания сторонами 31 мая 1974 года соглашения о разводе войск в районе Голанских высот. Напомним, что этот документ предусматривал возврат САР территорий, захваченных Израилем в октябре 1973 года, а также города Эль-Кунейтра. Устанавливалась буферная зона шириной от 2 до 6 км, которая управлялась сирийской гражданской администрацией и на территории которой размещались подразделения сил ООН. По соглашению стороны обязались соблюдать условия прекращения огня и воздерживаться от военных действий друг против друга.

14 декабря 1981 года израильский кнессет принимает закон о распространении на оккупированную часть сирийских Голанских высот законов Государства Израиль, что фактически означало ее аннексию. Этот шаг Израиля не был признан мировым сообществом, а Совет Безопасности ООН объявил его незаконным.

После подписания соглашения 1974 года Сирия и Израиль выясняли свои отношения силовыми способами на территории соседнего Ливана и в его воздушном пространстве. Наиболее крупномасштабные военные действия между сирийскими и израильскими войсками имели место в 1982 году в районе долины Бекаа и восточнее Бейрута, после чего число боевых столкновений резко пошло на спад, а после 1985 года они стали носить эпизодический характер.

На протяжении второй половины 80-х — 90-х годов минувшего столетия сирийско-израильские отношения периодически обострялись, что, тем не менее, не сопровождалось силовыми действиями. Стороны тем самым как бы показывали взаимное стремление не доводить дело до прямого вооруженного конфликта. Более того, по сообщениям иностранных СМИ, между САР и Израилем существовали и в основном соблюдались неформальные договоренности о взаимных ограничениях военной деятельности в Ливане.

После распада СССР в 1991 году Сирия лишилась своего главнейшего военно-политического партнера и основного поставщика вооружения и военной техники. В новых обстоятельствах Дамаск был вынужден отказаться от принятого в 1982 году курса на достижение «стратегического паритета» с Израилем и принять доктрину «оборонительной достаточности», что фактически означало признание сирийцами невозможности в современных условиях решить арабо-израильский (в т. ч. сирийско-израильский) конфликт военным путем.

В начале 1990-х годов стороны стали предпринимать первые практические шаги по урегулированию своих отношений путем налаживания политического диалога. До этого в Дамаске категорически отказывались официально садиться за стол переговоров с израильтянами.

В октябре 1991 года сирийская делегация приняла участие в работе Международной конференции по Ближнему Востоку в Мадриде. В 1992-1996 годах состоялся ряд встреч между сирийскими и израильскими представителями, в т. ч. на уровне начальников генеральных штабов вооруженных сил САР и Израиля. В ходе переговоров Сирия жестко придерживалась позиции, которая заключалась в формуле «полный мир в обмен на полный уход с Голан», что предусматривает отвод израильских войск на позиции, занимавшиеся ими до начала июньской войны 1967 года и ликвидацию израильских поселений на Голанских высотах. Израиль, в свою очередь, настаивал на первоочередности предоставления ему гарантий безопасности и не соглашался на полный отход на линию, существовавшую на 4 июня 1967 года.

Здесь же отметим, что подавляющая часть сирийского населения устала от длительного противостояния с Израилем и поддержала «стратегический выбор» президента Хафеза Асада в пользу достижения мира. Однако враждебное отношение к израильскому государству сохраняется у значительной части сирийцев, в том числе среди военных. В армейской среде традиционно сильны настроения в пользу сохранения силового конфронтационного подхода к вопросам ближневосточного урегулирования, возобновления усилий для достижения «стратегического паритета» с Израилем.

После прихода в 1996 году к власти в Израиле правительства во главе с Беньямином Нетаньяху официальные сирийско-израильские контакты были прекращены. Тем не менее, по заявлениям некоторых израильских официальных лиц, «непрямые переговоры между сторонами никогда не прерывались».

Смена правительства в Израиле в 1999 году и приход к власти левоцентристской коалиции во главе с Эхудом Бараком, заявившего о своем намерении заключить в возможно короткие сроки мир с Сирией, способствовали возобновлению двустороннего переговорного процесса. При посредничестве США в декабре 1999 — январе 2000 года состоялись сирийско-израильские переговоры, причем в январе 2000 года в них приняли участие премьер-министр Израиля Э. Барак и министр иностранных дел Сирии Ф. Шараа. Однако к каким-либо конкретным сдвигам они не привели. Позиции сторон остались далеки от сближения. Не помогла и встреча президента США Б. Клинтона с президентом САР Х. Асадом в Женеве в марте 2000 года.

Новый глава сирийского государства Башар Асад, пришедший к власти после смерти своего отца в июне 2000 года, заявил о своем намерении добиваться заключения мира с Израилем, подчеркнув при этом, что его страна выступает за политическое урегулирование конфликта, однако не за счет территориальных уступок израильтянам.

После января 2000 года переговоры между сторонами не возобновлялись. Более того, ни Сирия, ни Израиль не сделали до настоящего времени каких-либо конкретных шагов по возобновлению официального открытого политического диалога. Вместе с тем имеются основания полагать, что продолжают иметь место закрытые встречи сирийских и израильских представителей.

На сегодняшний день позиции Сирии и Израиля по вопросам двустороннего урегулирования кардинально расходятся. Так, Сирия в качестве условия начала переговоров требует от Израиля официального заявления об уходе с Голанских высот на линию, существовавшую 4 июня 1967 года. При этом сирийцы ссылаются на обещание бывшего премьер-министра Израиля Ицхака Рабина вернуть САР Голаны. В Иерусалиме с этим категорически не согласны и, со своей стороны, требуют от сирийского руководства предоставления твердых и надежных гарантий безопасности северо-восточных границ израильского государства. Стороны имеют различные подходы по вопросу о судьбе израильских поселений на Голанах (более 20, а также промышленные предприятия и другие экономические объекты), нет согласия о конкретном прохождении линии будущей границы. Одним из ключевых вопросов, по которым пока не достигнуто взаимопонимания, остается проблема распределения водных ресурсов в пограничных районах. Позиции САР и Израиля различаются также по вопросу создания зон ограниченного присутствия войск в приграничных районах и порядке контроля за соблюдением будущих договоренностей.

Для любого израильского правительства заявление о готовности вернуть Сирии Голанские высоты (площадь оккупированной в июне 1967 года территории составляет 1370 кв. км) может иметь весьма серьезные внутриполитические последствия. Для одобрения этого шага власти должны будут провести общенациональный референдум, результаты которого трудно предсказать. В стране много противников подобного шага, существует сильное и весьма активное «проголанское» лобби.

Дамаску же нелегко расставаться с образом «бескомпромиссного борца» с Израилем, который ему в определенной степени выгоден. Ведь в случае подписания мирного договора интерес к Сирии как субъекту международных и ближневосточных отношений и к ее политике заметно снизится. Отпадет мотивация иметь непропорционально крупные для такой небольшой страны вооруженные силы, не будет одной из главных причин для обоснования нахождения сирийских войск в Ливане. Несомненно также, что сократятся и финансовые подпитки от нефтедобывающих аравийских монархий.

На протяжении 1990-х годов сирийская дипломатия активно вступала против палестино-израильского переговорного процесса, весьма прохладно в Дамаске отнеслись к заключению мирного договора между Израилем и Иорданией в 1994 году, негативно оценивают в Сирии и план «Дорожной карты» по урегулированию палестино-израильских отношений.

Сирийское руководство на протяжении длительного времени оказывает различного рода помощь палестинским и ливанским группировкам леворадикальной и исламистской экстремистской ориентации, которые продолжают стоять на позициях отрицания политического диалога с Израилем и выступают за продолжение борьбы с «сионистским врагом» преимущественно силовыми способами, в т. ч. с использованием террора. Штаб-квартиры некоторых из них расположены на территории САР, здесь же, по данным иностранных СМИ, осуществляется и подготовка части палестинских боевиков.

В то же время Сирия отвергает обвинения в поддержке международного терроризма, заявляя об осуждении этого явления. При этом в Дамаске заявляют, что нельзя считать террористическими организации, ведущие вооруженную борьбу против иностранной оккупации и агрессии. К ним, в частности, сирийцы относят палестинские группировки «Исламский джихад», ХАМАС и ряд других, а также ливанскую шиитскую организацию «Хезболлах». Подобная позиция сирийского руководства отчетливо проявилась осенью 2001 года, когда в Дамаске осудили террористические акты в США, однако наряду с этим подтвердили свое принципиальное намерение продолжать предоставление политического убежища представителям радикальных палестинских организаций. Одновременно было заявлено, что в сирийских банках нет счетов организации «Аль-Каида».

Поддержка Сирией экстремистских организаций и группировок, ведущих активную силовую борьбу против Израиля, является, пожалуй, главным раздражителем в двусторонних отношениях, основной причиной напряженности между Дамаском и Иерусалимом. Более того, именно это становится конкретной причиной силовых израильских акций против Сирии. Так было в 2002 году, когда израильская авиация нанесла удары по сирийским РЛС в Ливане в ответ на вооруженные действия патронируемой Дамаском «Хезболлах». Последние действия Израиля, теперь уже по объекту на территории САР, также стали прямым следствием сирийской поддержки палестинских экстремистов.

Возникает естественный в такой ситуации вопрос: а что же дальше? Каковы будут действия Сирии и Израиля по отношению друг к другу? Возможна ли дальнейшая эскалация напряженности в двусторонних отношениях, а главное не угрожает ли региону новый масштабный вооруженный конфликт?

Позиция Израиля здесь, как представляется, более предсказуема. Руководство страны, постоянно подвергающейся атакам террористов, будет делать все возможное для решительного противодействия этой угрозе с целью возможно более полного ее подавления. Поэтому в том случае, если сирийское руководство не примет конкретных мер по прекращению деятельности различного рода структур, принадлежащих экстремистским организациям и группировкам у себя в стране и в Ливане, то в будущем никоим образом нельзя исключать повторения ударов авиации или даже действий сил израильского спецназа по объектам этих организаций как на сирийской, так и на ливанской территории.

В то же время возможность возникновения полномасштабного сирийско-израильского вооруженного конфликта по инициативе Иерусалима достаточно маловероятна. Думается, что в руководстве страны вполне определенно понимают, что осуществление подобного рода акции не в интересах самого Израиля, как по внешнеполитическим, так и внутриполитическим причинам.

Конечно, Израиль на сегодняшний день имеет весьма существенное военное и технологическое превосходство ( к тому же оно постоянно увеличивается) над Сирией и поэтому сомневаться в успехе военной операции против САР нет никаких оснований. В настоящее время ВС Израиля имеют превосходство над ВС Сирии, в первую очередь в военной авиации, системах управления войсками, радиоэлектронной борьбы, связи, разведки. Израильская армия более маневренна, парк ее вооружений и военной техники постоянно пополняется новыми современными образцами. Последовательно, хотя и не без трудностей, идет реализация программы модернизации национальных ВС «Армия-2010».

В то же время нельзя исключать того, что сирийские войска окажут, по крайней мере на первых порах, упорное сопротивление противнику, что приведет к ощутимым потерям в личном составе Армии обороны Израиля и, соответственно, вызовет негативную реакцию на действия правительства у значительной части общества. Пример тому в истории Государства Израиль уже есть — война в Ливане в 1982 году.

В то же время военная победа, пусть даже самая решительная, вряд ли принесет израильтянам соответствующие политические дивиденды. Алавитско-баасистский режим, в Дамаске скорее всего устоит. Даже в случае его падения, новые сирийские руководители скорее всего будут настроены националистически, антиизраильски и не согласятся на уступку Голанских высот. Ведь практически это будет означать для них политическую смерть, а вполне возможно и физическую. Таким образом, сирийско-израильский конфликт так и не сможет выйти за пределы замкнутого круга.

Не получит масштабная израильская военная акция против Сирии поддержки и со стороны мирового сообщества. Более того, она может привести к политической изоляции страны. Даже главный израильский военно-политический партнер — США — скорее всего будут вынуждены (хотя бы и формально), отмежеваться от действий Иерусалима.

Активизируются действия, в т. ч. террористические, палестинских организаций и группировок. Резко усилится антиизраильская и антиамериканская деятельность в арабском и исламском мире, что может поставить под угрозу стабильность некоторых т. н. умеренных режимов. В первую очередь, это можно отнести к Египту. Хотя, с другой стороны, вряд и какая-либо из арабских стран окажет прямую военную помощь Сирии.

Будущие действия Сирии прогнозировать значительно сложнее. Но здесь вполне очевидно одно обстоятельство — Дамаск не заинтересован в развязывании масштабной войны против Израиля. Сирийское руководство, в т. ч. высшее командование ВС САР, прекрасно понимает ее катастрофические последствия для армии, страны, а возможно и для самого режима (что, пожалуй, главное).

В то же время трудно сказать что-либо определенное о дальнейших действиях сирийского руководства в отношении поддержки экстремистских организаций. В этой связи в Дамаске должны отдавать себе отчет в том, что продолжение оказании помощи экстремистам и террористам, а тем более использование их деятельности в качестве рычага давления на Израиль, контрпродуктивно для самой Сирии. Это не только не приведет к ускорению процесса возврата Голанских высот, но, наоборот, отдалит его, будет поощрять Израиль на ответные действия силового характера, что в условиях военной слабости САР, может серьезно подорвать авторитет правящего режима в глазах собственных граждан, усилить ряды оппозиции, поощрить ее к более активным действиям. Сирийским руководителям не следует забывать и того, что исламские экстремисты, вне зависимости от их национальной принадлежности, рассматривают нынешний дамасский режим лишь в качестве попутчика на определенном этапе своей деятельности, а в конечном счете рассматривают его как своего политического и идеологического противника в деле борьбы за создание «подлинного исламского государства». Продолжение оказания поддержки экстремистским силам также будет способствовать закреплению за Сирией негативного имиджа на международной арене, ухудшит ее и без того сложное внешнеполитическое положение. Последний пример тому — резолюция Палаты представителей Конгресса США от 16 октября 2003 года о введении дополнительных санкций в отношении САР.

Многое в дальнейших действиях Дамаска будет зависеть от прочности позиций президента Башара Асада внутри страны, его решимости и способности отказаться от негативных наслоений прошлых лет, вывести страну на путь, соответствующий ее подлинным национальным интересам, и достичь полномасштабного и справедливого урегулирования конфликта с Израилем.

В заключении еще раз хочется подчеркнуть, что вероятность развязывания крупного военного конфликта между Сирией и Израилем весьма маловероятна. В этом не заинтересованы обе страны. Да и вряд ли можно только силой развязать очень тугой узел сирийско-израильских противоречий. Здесь как от Дамаска, так и от Иерусалима требуются терпение, выдержка, гибкость, понимание друг друга, а главное — необходимо проявить искреннее желание прекратить многолетнее противостояние, мешающее нормальной жизни двух народов и препятствующее установлению мира в регионе.